Аптечная Принцесса



Я расскажу вам про Аптечную Принцессу. Аптечная Принцесса — это вам не хуй собачий, это альфа и омега, серотонин и норадреналин, псилоцибин и мескалин, кокаин и метамфетамин, калипсол и галоперидол. И просто шизофрения. Аптечная Принцесса — это набор символов на экране, радиоволны, потоки элементарных частиц. Это информация на серверах и жестких дисках. Это свет, отраженный от поверхности бумаги. Это сигналы, идущие по оптоволокну. Это колебания воздуха, создающие акустический эффект. Это ряд образов и ассоциаций, которые возникнут в вашем сознании во время прочтения текста. Это фрагмент моего собственного сознания. Это персонаж. Она не может быть реальным человеком. Ее на самом деле не существует. Аптечной Принцессы нет и никогда не было. Вам на самом деле кажется, что ее никогда не было? Я бы на вашем месте не был так уверен. Я бы на вашем месте ни в чем не был уверен. Так или иначе, я расскажу вам про Аптечную Принцессу.


Откуда взялась Принцесса



Родилась она вполне обычным способом, как все нормальные дети. У нее были мама и папа, очень ответственные работники не-знаю-чего, поэтому жила маленькая Принцесса в самом центре родной столицы, носила фирменные костюмчики и ездила в школу на служебной черной «Волге».

Другие дети не любили ее — за большую квартиру в сталинском доме с просторным мраморным холлом, за машину, из которой она выходила по утрам, чисто умытая и причесанная мамой. За тонкое лицо, за карманные деньги, за то, что делала уроки на антикварном столике конца 19 века, за то, что училась на одни пятерки. За то, что кушала бананы, которых в Советском Союзе было мало, и раздавала фирменную жвачку (сама она жевательную резинку не любила, но надо же кому-то сплавить, если присылают). За то, что школьную форму ей шили на заказ. Мало ли за что можно не любить?

Это не мешало детям приходить на ее дни рождения или даже просто так, потому что там вкусно кормили, а по коридору можно было кататься на роликах — такой он был длинный и широкий. Еще в ее квартире было классно играть в прятки. Она очень хорошо умела прятаться и тоскливо глядела в какую-нибудь щелку на остальных. «А вдруг они меня не найдут? Или забудут найти?» — Больше всего она боялась, что ее забудут найти, потому что им и без нее было весело. Принцессу всегда находили последней и наваливались на нее всей компанией, щипали, душили, колотили подушками. Она лежала на полу счастливая, чувствуя, как горячая волна проходит по всему телу, от пальчиков ног до корней волос. Она знала, что ее не любят. Ей нравилось, что ее валяют по паркету, как мягкую игрушку, трогают руками, садятся на нее верхом. Потом прибегала мама и кричала:
читать дальше
— Вова, не валяйся в грязи, это негигиенично!

И Принцесса послушно вылезала из клубка потных детских тел. Грязи на полу быть не могло, его протирали влажной тряпкой утром и вечером, а раз в неделю драили мастикой.

— Откуда грязь? — Спрашивала Принцесса.

— Сам подумай. — С каменным лицом отвечала мама.

Принцесса долго не могла понять, откуда в ее стерильном жилище грязь. Всем известно, что грязь — это такое коричневое и мокрое, оно бывает на неасфальтированных дорогах, на дне луж, на тротуарах зимой. Грязь — это пескосоляная смесь, это то, что смывается в унитаз и так далее.

Она любила запах мальчишечьего пота, немытых тоненьких шей, липких ладошек. Вкус грязных пальцев. Тереться лицом о синюю школьную форму, соленую, с пыльными следами после драк в рекреации.

Однажды ей поцарапали висок октябрятской звездочкой, так, что потом долго шла кровь и остался маленький шрамик. В третьем классе ей сломали нос, когда делали «темную» в раздевалке. В пятом классе с ней перестали разговаривать, потому что еду продавали по талонам, а она брала в школу бутерброды с черной икрой. Принцесса пробовала делиться, но ее все равно били. «Может, потому, что на всех не хватает?» — Думала Принцесса, уворачиваясь от пинков.

В девяностом году она принесла швейцарские шоколадные конфеты, как обычно, на весь класс. Мальчик, который ей нравился больше всех, сказал: «Ты, блядь кагэбэшная, жри свое говно сам», — и ударил ее затылком о батарею.

Что-то изменилось.

Она очнулась на деревянном полу школьного коридора, пыльный нагретый воздух насильно залезал в ноздри и рот, воздух был сухим, и в нем носились миллионы бактерий, каждая из которых могла убить Принцессу, если бы ее не защищала иммунная система.

Над Принцессой склонилось нестерильное лицо того самого мальчика, давно не стриженые волосы свесились темной бахромой.

— Вовка, тебе больно? Ты ваще живой? — Голос одноклассника был приглушенным, как будто шел сквозь вату. В ушах стоял тихий звон, похожий на игру старинного клавесина.

— Ты грязь. — Сказала Принцесса.

— Что? — Мальчик поднес ухо к ее губам.

Принцесса вдохнула любимый запах пота и сальных волос. Ей почему-то захотелось лизнуть соленую мочку уха. Но это было негигиенично.

— Вовка, так что с тобой? — Снова спросил мальчик.

— Грязь — это ты. — Тихо сказала Принцесса.

— Чеееееево? — Протянул мальчик.

Вокруг мало-помалу столпились другие ученики, подошел учитель физкультуры.

Принцесса рывком вскинулась вверх, повалила мальчика и впилась зубами в его шею рядом с мочкой левого уха.

— Ааааа! Дебил, ты что делаешь??? — Мальчик извивался, стараясь расцепить впившиеся в шею пальцы.

Принцесса душила и душила его, пока лицо мальчика не налилось кровью, а у нее самой перед глазами не появился цветной туман.

Все очень удивились, потому что до этого она ни разу никого не ударила. Она вообще не умела драться.


Как из обычной Принцессы получилась Аптечная Принцесса



Принцесса часто болела. Иногда это действительно была простуда — слабое здоровье, авитаминоз. Иногда она болела, чтобы не ходить в школу.

Принцесса штудировала медицинские справочники, примеряя на себя ту или иную болезнь. Любила рыться в аптечке, читая аннотации. Когда Принцесса кашляла, она сама себе прописывала солутан. Потом его перестали продавать в аптеках, зато появились бронхолитин и терпинкод, но это уже совсем другая история. Мы говорим про солутан. Очень скоро Принцесса поняла, что если выпить полбанки или даже целую банку, кровь заструится быстро и радостно, вокруг станет тепло и появится необычайная легкость, как будто летаешь, только потом заболит голова. А если принять несколько таблеток от давления, мир вокруг станет сонным и начнет кружиться. Когда кружится голова и падают стены, это тоже прикольно.

Вы уже, наверное, догадались, что Принцесса, когда вырастет, станет врачом и будет сама себе выписывать рецепты. Неправильно догадались. И на то будут свои причины.

Особенно она любила четыре книжки — «Практикум по психиатрии», «Толковый словарь психиатрических терминов», справочник «Видаль» и «Акцентуированные личности» Карла Леонгарда.

Но книга Рихарда Крафт-Эбинга «Половая психопатия» навсегда изменила жизнь Принцессы. Благодаря Крафт-Эбингу бедняжка узнала, кто такие урнинги — мерзкое слово, напоминающее то ли урну, то ли урину. Крафт-Эбинг недвусмысленно намекнул ей, что душевные расстройства проистекают от онанизма. В том числе и педерастия. Принцесса онанировала не менее четырех раз в день. Девочки ее никогда не интересовали. Следовательно...

Ее диагноз предстал перед ней с пугающей очевидностью. Одутловатое лицо Крафт-Эбинга с раздвоенной бородкой-паклей осуждающе смотрело на нее совиными глазами. Она возненавидела его набрякшие веки, крахмальные воротнички, черный профессорский сюртук. Дряхлый импотент!

«Все это хуйня, — сказала себе Принцесса, — это старая книга. Педерастия — не извращение». Но внутренний голос шептал: «А все-таки ты пидор. И дрочишь. Ты грязный извращенец».

Принцесса часто мастурбировала перед большим старинным зеркалом в прихожей, пока никого не было дома. В полумраке можно было различить только тени и белое тело — ничто так не возбуждало Принцессу, как вид собственной обнаженной плоти. Она прижималась к холодному стеклу сосками и водила по нему головкой члена. Целовала свои губы в зеркале. Зрачки от слабого освещения становились широкими, как у венецианской красавицы, закапавшей себе белладонну — они блестели, и в каждом отражалось по маленькой Принцессе.

В этом не было ничего плохого. И Уайльд говорил, что все прекрасное — не безобразно. Она решила подрочить назло тупому Крафт-Эбингу. Когда Принцессин хуй выбрызнул сперму, она опустилась на колени, словно хотела отсосать, и слизала мутные капли. Вкус показался ей необычно противным, как будто ее заставили пить раствор соды. Обоняние внезапно обострилось, и в ноздри ударил многократно усиленный запах ее собственного потного тела. Амальгама по краям отслоилась тусклыми лохмотьями, под коленями зашуршали песчинки, среди которых наверняка были частицы собачьего дерьма с улицы, продукты разложения трупов, бактерии, вирусы, амебы с омерзительными ложноножками.

Тошнота подступила к горлу. Принцесса мучительно блевала, упершись лбом в стекло. «Кто все это будет убирать??? — С ужасом думала она. — Мама вернется, а я тут, голый и ничего не соображаю». Пока Принцесса пыталась собрать остывшую жижу тряпкой, ее вывернуло наизнанку еще три раза. Руки покрылись ее собственным желудочным соком и остатками завтрака. Принцесса зарыдала.

Когда родители вернулись, в ванной шумела вода. Сначала они решили, что сын просто моется. Через полчаса мать решила, что у Вовы обморок, и начала выламывать дверь. Это оказалось не так-то просто — двери во всем доме были из цельного дерева. Когда им вдвоем удалось расшатать защелку, и гвозди вылетели из пазов, они сначала ничего не смогли разглядеть из-за клубов пара. Их ребенок стоял на коленях в ванне и намыливал свое причинное место. Смыл пену и произнес:

— Сорок два.

— Чего «сорок два»? — Чуть не плача, спросила мать.

Вова не обратил на нее внимания. Так же старательно намылил член и промежность, полил себя из душа:

— Сорок три.



Они насильно вытащили сына из ванной, он вывернулся скользкими руками, рванул обратно:

— Мама, я грязный!

Отец поймал его и спеленал огромным махровым полотенцем. Держал изо всех сил, прижимая руки так, что чуть не сломал хрупкие ребра подростка.

Сын рыдал. Рыдала мать, набирая номер знакомого врача.

Приехал друг семьи. Окинул взглядом книжные полки в комнате мальчика. Улыбнулся.

Принцесса так и не помнит, что он ей ввел. Сказал, что это «успокоительное». Но скорее всего, это был старый добрый аминазин.

— Как же я теперь? — Спросила у него Принцесса через месяц.

— Как Кандинский, Вова. — Обнадежил профессор. — Все у тебя будет хорошо. Поступишь к нам с одним экзаменом… Ну-ка, что сделал Кандинский?

— Описал свой собственный синдром психического автоматизма. — Вяло ответил Вова и отвернулся лицом к стене.


Аптечная Принцесса и ее половая жизнь



Принцесса лишилась невинности в 16 лет, когда впервые пришла в клуб «Шанс». Подсела наудачу к роскошному загорелому мужчине лет двадцати семи. Тот окинул строгим взглядом Принцессин прикид:

— Где покупал?

Принцесса не нашла что ответить. Холеные пальцы отвернули полу ее блейзера и нашарили заветный лейбл.

— Сойдет. — Кивнул мужчина.

Принцесса ожидала чего угодно — что ее схватят за хуй, запустят руку под ремень, чтобы облапать ягодицы. Это было почти нормально. Зато спрашивать, где купил, в ее среде считалось дурным тоном.

— Что за манера — щупать лейблы? — Принцесса убрала нескромные руки со своего тела.

— Профессиональный интерес. Я могу определить даже по покрою.

— Определи фирму-изготовитель моих трусов. — Приказала Принцесса.



Аптечная Принцесса курила и смотрела на мужчину снизу вверх, упершись лопатками в не очень чистую сортирную стенку.

— D&G. — Мужчина облизнулся.

— Ты подглядел.



Очень скоро у Принцессы созрела насущная необходимость в отдельном жилье. Она вообще не любила афишировать свою частную жизнь. Мама и папа купили студенту квартиру, сделали там ремонт и дали некоторое количество антикварной мебели. Так Принцесса зажила своим хозяйством — научилась готовить, убирать и пользоваться стиральной машиной. В ее доме всегда был идеальный порядок, а полы и другие поверхности каждую неделю дезинфицировались раствором триклозана. Принцесса никогда не забывала надеть перед уборкой резиновые перчатки — вот такая она была аккуратная.

По утрам Принцесса ходила в свой вуз и чинно сидела на лекциях. У нее постоянно брали конспекты, чтобы отксерить или переписать. Конечно же, у нее был самый аккуратный почерк, и впереди маячил красный диплом, а за ним явственно проглядывала ординатура. По вечерам Принцесса иногда ездила в клуб, снимала там проститутку и удовлетворяла свои половые потребности.

Любая проститутка, привезенная в стерильные Принцессины хоромы, обязана была скинуть одежду на пороге и предъявить паспорт. Далее проститутка подвергалась стандартной процедуре дезинфекции: очистка кишечника сифонной клизмой, очистка кожных покровов, очистка полости рта и обязательное бритье волос в паховой области с последующим натиранием серной мазью.

Одежда проститутки стиралась при температуре 90 градусов по Цельсию, а то место, где лежала ветошь, Принцесса обрабатывала хлоркой.

Паспорт и выстиранная одежда возвращались проститутке утром — до тех пор шлюхин документ хранился в сейфе.

Разумеется, всё это были меры предосторожности: проститутка могла принести лобковых, платяных или головных вшей, украсть что-то или запачкать хозяйку каловыми массами. Иногда Принцесса не отдавала паспорт, просто из вредности или чтобы еще раз попользоваться телом. И не всегда платила сверхурочные.

Ебала Принцесса долго и больно, под музыку Бетховена. Иногда спрашивала:

— Жрать будешь? — И вела свою жертву на кухню.

Проститутке казалось, что она попала в операционную. Она замечала нехороший блеск в глазах клиента. Столовый нож в белых руках Принцессы напоминал скальпель, и диетическая еда не лезла мальчику в горло.

Принцесса наблюдала за блядскими страданиями, улыбалась и курила. На кухне у Принцессы было холодно (дополнительный психологический прием, чтобы усилить общую тревожность атмосферы). Белоснежная занавеска колыхалась от ветра. Голая задница жертвы беспокойно ерзала на табуретке. Затем Принцесса куда-то ненадолго исчезала и возвращалась в резиновых перчатках. В этот момент проститут уже мысленно прощался с бренной жизнью.

— Ну что, доел? Подставляй клоаку! — Командовала Принцесса и фистовала обалдевшую шлюху прямо на кухонном столе.

Как вы уже поняли, у Принцессы было отличное чувство юмора.



— Кокаин? Кетамин? Метамфетамин? — Вежливо предлагала Принцесса.

— Даже не знаю, всё такое вкусное… — Терялся мальчик.

— Попробуйте калипсол. — Улыбалась щедрая хозяйка.

И, надо заметить, проститутка никогда не отказывалась.

Обычно Принцесса пользовала своих мальчиков калипсолом, чтобы крепче спали. От кокаина и спидов мальчики становились веселыми и мешали читать. Принцесса по ночам готовилась к семинарам — сами понимаете, шваль под кайфом не дает сосредоточиться на учебе. Иногда не в меру активные мальчики получали по ебалу, потому что Принцесса бывала страшна в гневе.

Некоторые мальчики просили травы, кое-кто баловался MDMA. Под «Мерседесами» у мальчиков не стоял, зато давали они самозабвенно, еби не хочу. Винтовых тоже можно было иметь неделями, но этот народец, как известно, нечистоплотен и туп. Винтовые появлялись у Принцессы только когда постоянные покупатели не отдавали долги и денег было в обрез.

Проститутки уважали ее и боялись. Принцессе это нравилось. А еще ей нравились расширенные зрачки мальчиков, просто потому, что это красиво.


Любовь Аптечной Принцессы



Когда-нибудь это должно было случиться. Самый глазастый из Принцессиных мальчиков однажды утром решил остаться. Принцесса не возражала, потому что процедура дезинфекции вновь прибывших проституток была долгой и утомительной. Мальчик любил метамфетамин и брутальных активов, а Принцесса любила худое тело. Как мы видим, их интересы совпадали. Еще мальчик любил ничего не делать — это любят все, но боятся себе признаться.

Мальчика нельзя было назвать красивым — он был разным. Даже фотки у него получались непохожие: на одних блядь блядью, на других — настоящий маленький принц, на третьих — милый домашний зайка. Если его фотографировали пьяным или под спидами, выходило настоящее уебище. Тем не менее, это было Очень Хороший Мальчик. Он позволял любить себя сзади и спереди, стоя и лежа, сверху и снизу. Не пытался дать сдачи, когда Принцесса его била, и не говорил под руку. Не мешал заниматься и ел что положат. Правда, если бы ему пришлось выбирать между Принцессой и компьютером, Принцессой и водкой, Принцессой и спидами, Принцессой и кокаином — кто знает? Но у Принцессы все это имелось в наличии, так что проблема выбора отпадала сама собой.

Мальчика нельзя было назвать и умным. Умный не стал бы жить с такой неординарной личностью, они бы убили друг друга на второй день. Мальчик был добрым, что гораздо важнее. Он позволял Принцессе считать себя дураком, и это делало ее счастливой.

Кроме всего прочего, у мальчика не было своего жилья и работы, а когда не знаешь, куда пойти, полюбишь и не такую принцессу.

Больше всего мальчик любил Принцессу, когда она спала. В это время она не говорила гадости, не делала ему больно, не швырялась тяжелыми предметами и не сочиняла того, чего не было. Во сне Принцесса вела себя как сущий ангел, и сны ее посещали сплошь божественные и ангельские. Она истребляла Содом и Гоморру, срубала головы нечестивцев огненным мечом. Насылала саранчу на земли Фараона, вела избранный народ по пустыне, заливала всё сущее водами, и в них отражался ее прекрасный лик.

Наяву Принцесса водила мальчика в клубы, одевала его, поила водкой с шампанским и кормила вкусными стимуляторами.

— Дай хлебушка! — Просил мальчик.

— Хлеб мы не едим, потому что от него жиреют. — Строго отвечала Принцесса. — И в Макдачной мы тоже не едим. После Макдачной будешь блевать струйно.

Как мы уже знаем, Принцесса любила худое тело. Мальчик и так был худеньким, а от спидов стал совсем прозрачным, так, что глаза съели пол-лица.

Когда у мальчика начались резкие боли в желудке, он сказал об этом Принцессе.

— Мне похуй. — Ответила она.

— Тебе на меня наплевать? — Спросил мальчик. — Тебе наплевать, что со мной происходит? Ты что, меня не любишь?

— Твое дело — хуй сосать и жрать что дают. — Отрезала Принцесса. — Еще вопросы есть?

— Есть. Почему ты такой мудак?

— Я Бог. Этические нормы ко мне неприменимы.

— Ты не Бог. Ты больной клоун с манией величия. — Мальчик стиснул зубы.

— Я Бог! — Принцесса ударила кулаком неровную белую стенку.

— Ты псих ненормальный! Мне страшно с тобой жить! Ты понимаешь, что мне с тобой страшно?!! Я так больше не могу!!!

— Я БОГ! Молчать, мразь! — Принцесса колотила штукатурку до тех пор, пока на белом не появилось кровавое пятно.

Мальчик рыдал, оттаскивал Принцессу, висел на ее плечах. Когда Принцесса, наконец, угомонилась, он потихоньку залез в ее аптечку, нашел там галоперидол и вкатил ей на глазок. Принцесса вяло дернулась во сне и пробормотала: «К ноге, животное!» Мальчик обнял ее, поцеловал в тонкие губы, обработал ранки на костяшках пальцев.

Через месяц Аптечная Принцесса проснулась Владимиром Романовичем Асмоловым, 1978 года рождения. У постели сидел его семнадцатилетний сожитель, Науменко Константин Петрович, гражданин Украины. Надо сказать, никакой радости по этому поводу Владимир Романович не испытал. Мир вокруг стал серым и тусклым, а мысли тянулись и трескались, как старая резина. Владимир целый день занимался уборкой — выносил бутылки и презервативы, чистил засорившуюся раковину, мыл плиту, полы и кафельные стены, стирал одежду и занавески. Позвонил одногруппникам и договорился взять конспекты. Костик сидел у компьютера и ничего не делал, он раздражал Владимира своим видом.

— Таким как ты только спиды в ноздрю и двадцать сантиметров в анал. Больше ничего в жизни не надо. — Владимир отодвинул Костика вместе со стулом, чтобы помыть пол на этом месте.

Мальчик уже начал скучать по яркому миру Принцессы. Тот человек, который сейчас содержал его, был просто никаким — не развлекал его, не возил по клубам, не занимался сексом по несколько раз в день — просто выдавал метамфетамин утром и вечером, а потом цыкал: «Мешаешь!»

— Можно я схожу клуб? — Спрашивал мальчик.

— Пиздуй. Без гондона не давай — мне твои ЗППП на хуй не впились.

По ночам мальчик плакал и онанировал. Меж тем все понемногу возвращалось на круги своя. Владимиру Асмолову начали сниться цветные сны, его речь стала яркой, а член — твердым. Когда Костик снова услышал фразу: «Я — Бог», то плясал от радости.

Правда, тут было одно маленькое «но»: Владимир Асмолов не бил Костика и не приебывался по любому поводу, когда у него было дурное настроение. А Принцесса… Ну, вы уже в курсе. Поэтому мальчик решил провести воспитательную работу. Он раскопал в Принцессиной кладовке книжку Антуана де Сент-Экзюпери и прочитал следующий отрывок:

«...Ты только подумай, как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Тогда пшеница будет навевать мне мысли о тебе: она ведь тоже золотая. И я полюблю шорох колосьев на ветру... — Лис долго смотрел на маленького принца, а потом сказал:

— Пожалуйста, приручи меня!

— Я бы очень этого хотел, — ответил маленький принц. — Но у меня мало времени. Мне еще надо найти друзей и очень многое понять.

— Понять можно только то, что приручишь, — ответил лис. — Люди уже перестали что-либо понимать. У них теперь нет на это времени. Они идут в магазины и покупают все готовое. Но нигде нет такого магазина, в котором можно купить дружбу, вот почему люди больше не имеют друзей. Если ты хочешь обзавестись другом, приручи меня...

— Как же мне тебя приручить? — Спросил маленький принц.

— Ты должен быть очень терпеливым, — отвечал лис. — Сначала сядь чуть поодаль от меня... да-да, вот так, на траву. Теперь я буду искоса поглядывать на тебя, а ты ничего не говори. Слова — вот источник всех недоразумений. Но с каждым днем садись все ближе ко мне...»

Мальчик любил Сент-Экзюпери. Когда он пробегал глазами знакомые строчки, куда-то исчезла квартира-операционная, исчез дымный цветной воздух клубов и порошок на исцарапанном пластике.

Принцесса слушала, покачивая ногой от нетерпения.

— Как ты думаешь, у нас получится? — Мальчик поднял пушистые ресницы и заглянул Принцессе прямо в душу.

— Поклюй кал. — Ответила Принцесса.



Мальчик молча оделся, убежал в клуб и дал в туалете первому попавшемуся мужику. Принцесса ждала его, потягивая коньяк. Она знала, что мальчик вернется. В пять утра мальчик приехал на такси, трезвый. Прошлепал босыми ногами на кухню и прижался к Принцессиной спине. Принцесса обернулась, лениво потрепала его челку:

— Ты хочешь знать мое мнение об этой детской книжке? Ну, слушай. Я ведь тебя слушал? Это книга про адаптацию ребенка, шире — человека в мире. В ней подлинные межличностные отношения противопоставляются потребительским, сформировавшимся в индустриальном обществе. Композиция стандартна: детство, изоляция, дорога в большой мир, приобретение знаний о мире, опыт межличностных отношений и смерть. По идее, книжка учит ребенка основам гуманизма, как то: приебываться к незнакомым людям с тупыми вопросами, рисовать кривые картинки, дрессировать лис, пилить баобабы и умирать во цвете лет. Тот, кто в детстве читал Сент-Экзюпери, по жизни щелкает еблом и ничего не добивается. Как ты. Могу добавить от себя лично, что на самом деле такая расчудесная книжка нахуй никому не нужна. И друзья такие нахуй никому не нужны, а мне — тем более. Так что я буду тебе очень признателен, если ты перестанешь заебывать меня своим детсадовским бредом.

И мальчик пообещал, что больше не будет заебывать своим детсадовским бредом.

— А теперь я тебя приручу. — Криво улыбнулась Принцесса и пошла за резиновыми перчатками.

И мальчик понял, что когда тебя приручают — это очень больно.


Аптечная Принцесса и Кислотная Королева



Однажды мальчик не выдержал приручения и ушел навсегда. Потому что любовь любовью, а здоровье дороже. Сердце заныло, когда он собирал Принцессины вещи и случайно оглянулся. Принцесса после ксанакса с водкой лежала на кровати невинная и нежная, как Спящая Красавица. Мальчик осторожно поцеловал ее веки, губы, высокий чистый лоб. Вжался лицом в теплую ложбинку на шее, чтобы запомнить запах Принцессиного тела. Так делают животные и люди.

Надо сказать, что тело Принцессы почти ничем не пахло. Она даже шутила про себя: «Мертвые не потеют». Мальчик унес в памяти еле уловимый аромат «Кензо» на разогретой коже.

Еще он унес: весь запас кетамина, метамфетамина и кокаина, две коробки одноразовых шприцев «луер», пять эксклюзивных маечек, которые Принцессе были малы, 20 000 р., мобильный телефон «сони-эриксон» с беспроводной гарнитурой и LCD-монитор.

Принцесса проснулась, поняла, что мальчик ушел, и почти не удивилась этому факту. В тот же день она сняла деньги со счета и купила новый монитор, новый телефон и новый кокаин. В тот же вечер она сняла новую проститутку.

Они еще долго думали друг о друге. Мальчик знал, что обратной дороги нет, Принцесса знала, что мальчик боится вернуться. Иногда Принцесса видела его в клубах, ждала, когда сам подойдет.

Однажды мальчик все-таки подошел и попросил прощения. Они были счастливы еще месяц, потом их совместная жизнь превратилась в бесконечную череду скандалов, расставаний и возвращений. Потом мальчик опять ушел навсегда, забрав остатки Принцессиного сознания.

Теперь в жилище Принцессы неделями тусовались совершенно незнакомые люди, они курили, слизывали, вмазывались, нюхали, пили. Временами Принцесса приходила в сознание и с ужасом понимала, что ничего не помнит. Однажды она очнулась под капельницей — это был гемодез. В другой раз Принцесса узнала медучреждение, в котором сама же была ординатором. Ее охватило настоящее отчаянье: там были туалеты времен Николая II, с экскрементами на сиденьях и лужами мочи на полу. В переполненных палатах воняло аммиаком, пролежнями, прелыми тюфяками. Сама Принцесса лежала на таком, что ей захотелось немедленно наложить на себя руки. Принцесса сорвала с себя жалкое подобие одежды и кинулась в санпропускник — отмываться. Там ее поймали коллеги и поздравили с возвращением.

Некоторое время после выписки Принцесса пожила у матери, чтобы прийти в норму. Потом закупила дезинфектанты и отправилась пидорасить свою квартиру.

Дверь оказалась не запертой, выносить из дома было уже нечего. На полу хрустели осколки бутылок, по углам валялись одноразовые шприцы, стены и потолок покрылись желтоватым никотиновым налетом. Принцесса открыла настежь все окна и двери. Уборка заняла неделю. Пришлось даже смыть прокуренную штукатурку, выбросить ковры, поклеить обои, заново перетянуть мягкую мебель.

Принцесса отдыхала, уставившись на белоснежный потолок, и думала о своей дальнейшей судьбе: мама не вечна, зарплата врача ничтожна, а жизнь дорожает. В это время дверь беззвучно распахнулась, и Принцессе явилась Кислотная Королева.

— Мы знакомы? — Осведомилась Принцесса.

— Я ебал тебя под экстази. — Кислотная Королева расположилась в большом кресле.

— Надо сменить замок! — Простонала Принцесса.

— Не надо. — Королева швырнула ей три связки ключей. — Одну можешь оставить мне.

— А если я не хочу тебя видеть? — Огрызнулась Принцесса.

— А придется. — Спокойно ответила Кислотная Королева.

Принцесса впервые в жизни ощутила некое подобие страха. Никто в этой жизни не смел ебать ее — она даже начала уважать этого непонятно откуда взявшегося человека.

— Кто ты такой? — Спросила Принцесса, чувствуя, как хуй поднимает джинсовую ткань.

— Я Бог. А ты — Иисус, сын человеческий.

Принцесса тут же сняла джинсы и совокупилась с Богом.

Как вы уже догадались, Кислотная Королева стала для Принцессы самым близким человеком — отцом, братом, любовником, другом и вторым «Я». Это был единственный человек, чье мнение для Принцессы что-то значило.

Кислотная Королева, бесспорно, была умна, остроумна и опытна. Принцесса подолгу беседовала с ней об актуальных проблемах психиатрии и наркологии, о политике, искусстве, философии, социологии, религии. У них были общие интересы и взгляды на жизнь. Принцессе иногда казалось, что они — одно целое.

В те редкие вечера, когда Принцесса все-таки хотела разнообразия и привозила домой проститутку, они ебали мальчика вдвоем, потому что все у них было общим.

Мальчики и раньше недолюбливали Владимира Асмолова за скверный характер, но только теперь они начали по-настоящему бояться его. У клиента менялся голос, появлялись новые интонации. Он улыбался кому-то в пустоту. Теперь даже самые заядлые любители вмазаться и нюхнуть не рисковали делать это у Владимира дома. В крайнем случае брали его подарки с собой.

Принцессе уже казалось, что вот оно, пришло счастье.




Смерть Аптечной Принцессы



Все изменилось, когда Принцессу навестил мальчик, ушедший, как ей казалось, навсегда. Мальчик был в шоке. Кислотная Королева сказала: «Или он, или я», — и удалилась, не дождавшись ответа.

На Костика нахлынуло безотчетное желание бежать куда глаза глядят из этой белой операционной, от этого ставшего чужим человека, который жил сам с собой и ловил от себя неземной кайф.

— Он. — Внезапно произнес бывший бойфренд Костика.

И они еще некоторое время жили вместе, пока мальчик не устал трахаться с Богом.

Костик покидал в рюкзак одежду и попросил денег на билеты до Киева и обратно. Там жили родители, которых мальчик в последний раз видел четыре года назад.

— Возвращайся, зайка. — Принцесса поцеловала его в шейку и проводила на вокзал.

Он действительно ехал в Киев, Принцесса сама купила ему билеты и посадила зайку в поезд. Они неловко обнялись на прощание — так, чтобы кишащее кругом быдло не проссало, что они пара.

Принцесса возвращалась домой в приподнятом настроении. Ебаться ей пока не хотелось, а мальчик обещал скучать и быть верным, насколько хватит терпения.

Это был прекрасный весенний вечер, и Принцесса шла пешком, ибо недолюбливала общественный транспорт и такси за негигиеничность. По дороге она обдумывала предстоящую защиту и мысленно разговаривала с официальным оппонентом. В тот самый момент, когда воображаемая беседа подошла к концу и заведующий кафедрой поздравил Владимира Романовича, Принцесса уже шагнула из лифта на площадку.

— Блядь!

Путь ей преграждала огромная картонная коробка. Принцесса толкнула коробку и получила дверцами лифта по рукам.

— Найду, кто это сделал, и убью без суда и следствия. — Мрачно пообещала Принцесса.

Но никто не отозвался.

Принцессе пришлось спуститься на этаж вниз, чтобы выйти из лифта. Она попыталась оттащить коробку, но та словно приросла к бетонному полу.

— Интересно, что такое в этой коробке, если ее не сдвинуть? — Подумала Принцесса. — Не иначе как промышленный холодильник. Только нахуя здесь этот холодильник и как он пролез в грузовой лифт?

Принцесса позвонила во все квартиры на своей площадке, пытаясь выяснить, чья это коробка. Но никто не отозвался.

— Вы что, уебки, повымерли все? — Орала Принцесса, колотя металлические двери ногами. — Уберите свое говно с прохода! Уберите немедленно!

Где-то внизу послышались шаги. Принцесса оперлась о перила и заглянула вниз. В узком проеме мелькала рука с перстнями. Сердце Аптечной Принцессы радостно колотилось. Вскоре она уже обнимала мужчину средних лет (черные прямые волосы до плеч, кожаный плащ и брутальное выражение лица).

— Ты что, не можешь сам справиться с какой-то дурацкой коробкой? — Усмехнулась Кислотная Королева.

— Представь себе — не могу. — Обиделась Принцесса.

— А можешь себе представить, что внутри этой коробки?

— Не представляю и представлять не хочу. — Заявила Принцесса. — Но ты можешь в общих чертах представить себе, чего я сейчас хочу.

Несколько раз за ночь они выходили на лестницу покурить. Коробка торчала посреди площадки, словно издевалась над ними. Коробка отбрасывала черную квадратную тень, и при слабом освещении казалось, что она увеличилась в размерах. Коробка постепенно меняла цвет и очертания, ее поверхность плыла и колебалась. Принцесса закрывала глаза, чтобы не видеть этих превращений, но коробка не исчезала.

— Ты видишь то же, что и я? — Спрашивала Принцесса Кислотную Королеву.

— Нет, блять, я вижу картинки из книжки Сент-Экзюпери! — В бешенстве рычала Королева. — Конечно, я вижу то же, что и ты! Я вижу какую-то цветную херь, внутри которой хуй знает что!

— А с чего ты решил, что там внутри вообще что-то есть? — Пьяно вопила Принцесса. Это черный ящик Бэкона!

— Да какой он, блять, черный, если он цветной! — Изнемогала Королева.

Они так долго смеялись, что им приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть.

Наутро у Аптечной Принцессы сильно болела голова. Она порылась в своих запасах и приняла трамал. Кислотная Королева куда-то делась, и Принцессе пришлось самой ставить чайник. Электрических она не признавала, ей нравилось снимать с плиты металлическую посудину с бурлящей водой — опять же просто потому, что это красиво. Вода нагревалась. Принцесса вышла на площадку покурить, а заодно глянуть, не унес ли кто проклятую коробку, пока она спала.

Коробка стояла на прежнем месте, и солнечные зайчики танцевали фокстрот на ее грязно-бежевых боках.

«НЕ КАНТОВАТЬ!» — Предупреждала черная надпись.

— Хорошо, не буду кантовать. — Пообещала Принцесса. — Только найду говноеда, который тебя сюда поставил, и выебу в жопу сортирной шваброй. Или даже рельсой.

Из глубины квартиры донесся свист чайника, Принцесса наскоро затушила окурок о коробку и побежала пить чай с аспартамом.

Потом она помыла посуду, вытерла пыль, прошлась по полам влажной тряпкой, приняла душ и села дописывать заключение к кандидатской. Но что-то все равно было не в порядке. Коробка. В Принцессином доме всегда должен был быть полный порядок — даже на лестничной площадке.

Принцесса снова позвонила во все квартиры на своем и нижнем этаже. Никто не отозвался. Может, уехали на выходные? Чтобы спуститься по лестнице, Принцессе пришлось протиснуться между краем коробки и перилами. У нее создалось впечатление, что кто-то нарочно поставил эту дрянь здесь, чтобы мешать людям.

Принцесса в сердцах напечатала записку:



Если вы, траченные молью мармозетки, немедленно не уберете свою видавшую виды рухлядь, я вынужден буду ликвидировать ее сам. Спасибо за понимание.



Жилец из квартиры 306.



Наклеила распечатку скотчем и ушла работать дальше. Весь день в ее доме раздавался мерный стук клавиш. Время от времени Принцесса останавливалась и напрягала слух. Но на лестнице стояла полная тишина.

Под вечер Принцессы вышла прогуляться. Зацепилась за какую-то скрепку на углу коробки и порвала не самую дешевую рубашку.

— Ёбана в рот! — Она пнула картон. Звук получился металлическим.

На улице пригревало солнце, дети ковырялись в облезлой песочнице, и пара натуралов целовалась на скамейке у подъезда. Маленький хачонок стоял у края огромной засыхающей лужи и выводил прутиком узоры на шоколадной грязи. Поднял на Принцессу внимательные карие глазищи. Под носом у хачонка трепетала длинная прозрачная сопля.

— Ну, чего уставился? Выебу, когда вырастешь. — Улыбнулась Аптечная Принцесса и прошла мимо.

Вернулась Принцесса уже в сумерках, с бутылкой умеренно дешевого коньяка — шиковать было особо нечем. Вышла из лифта на своей площадке и больно ебнулась лбом о картон.

— Блядь! — Взревела Принцесса и ударила кулаком по кнопке нижнего этажа. — Я порву эту ебучую коробку!

Принцесса перерыла всю кладовку и достала болгарку, купленную пару лет назад. Зубья с визгом вгрызлись в картон. Он плохо поддавался, словно был не картоном, а сталью. Ошметки летели во все стороны, Принцесса торжествовала. Внезапно настала тишина. Кто-то схватил Принцессины запястья.

Она похолодела от ужаса: из распиленной коробки вылезало мерзкое чудовище. Всю правую половину его лица покрывало бордовое родимое пятно, руки бомжа тряслись, пыльные волосы шевелились от бесчисленных полчищ кровососущих насекомых. Из глазниц чудовища вытекал гной, на губах засохли шанкры, руки горели от чесотки, на немытой коже тут и там белели сухие лишаи и желтели язвы.

Принцесса выронила болгарку, вырвалась и побежала к себе. Заперла дверь, скинула оскверненную одежду и принялась оттирать свои нежные пальцы мирамистином. Продезинфицировала замок, сунула одежду в стирку и влезла под душ. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Потом Принцесса сбилась со счета. Огромным усилием воли она заставила себя прекратить считать, вытереться и выйти из ванной. Испорченная водой кожа уже начинала слезать. Принцесса намазалась молочком для тела и позвонила Кислотной Королеве.

— Вова, нет никакого бомжа. — Увещевал низкий голос на другом конце провода. — Ты же взрослый мужик. Прими то, что у тебя есть. У тебя где-то был флуоксетин. Или нет, я сам выпишу и привезу. От флуоксетина полнеют.

— Я не сумасшедший! — Всхлипнула Принцесса. — Там на самом деле бомж. Он трогал меня!

— Успокойся, нет никакого бомжа. Никто тебя не трогал. Жди.

— Он трогал меня!

— Ну, хорошо хоть не трахал. — Хихикнула Кислотная Королева. — Если бы он тебя трахнул, ты бы дуба врезал.

Принцесса швырнула трубку.

Всю ночь она пила коньяк и ждала Кислотную Королеву. Но никто не приехал. Потрескавшаяся кожа саднила. Утром Принцесса все-таки отважилась открыть дверь и выглянуть на площадку. Бомж сидел там, поигрывая болгаркой. В воздухе носился запах дерьма — на Принцессиной двери был выведен жирный коричневый крест.

— Изыди, Блудница Вавилонская! — Прогремел голос бомжа.

Принцесса захлопнула дверь и зажала уши.

— Покайся, проблядь! — Взывал бомж.

— Пошел нахуй, мразь! — Хрипела Принцесса.

Она снова набрала номер Кислотной Королевы и услышала только длинные гудки.

— Господи Боже мой, за что ты оставил меня?! — Воскликнула Принцесса.

— Пойдем со мной, неразумный! — Кислотная Королева звала ее в солнечных лучах.

— Покайся! — Увещевал бомж.

Пила крошила в щепки деревянное покрытие, добираясь до стальной начинки. Принцесса металась по квартире, не зная, чем унять головную боль.

Голос Кислотной Королевы с трудом пробивался через стеклопакеты. Принцесса схватила первое, что попалось на глаза, — системный блок — и разбила окно. В чем была, прыгнула на подоконник и вывалилась вниз, сшибая остатки стекол.

Холодный ветер приятно обтекал ее измученное тело. Яркий мир розовел под ногами. Кислотная Королева звала вдали, и Аптечная Принцесса шла к ней по воздуху, счастливая, как никогда в жизни.





Вот так и кончилась сказка про Аптечную Принцессу. Она все-таки нашла настоящего друга и вернулась к своему Создателю. Сейчас у нее все хорошо, Кислотная Королева не даст ее в обиду. Мальчик скоро вернется из Киева, а злого бомжа отправили в биореактор вместе с коробкой и большим тиражом книжек Сент-Экзюпери.

Теперь Принцесса убедилась в своем божественном происхождении и простила всех, кто причинял ей в жизни зло и несчастья. Молитесь Аптечной Принцессе, и она принесет вам кокаин, ЛСД, метамфетамин, бензедрин, псилоцибин, мескалин, кетамин, транстетрагидроканнабиол, эфедрин, эфедрон, первитин, фенциклидин, MDMA и всё-всё, чего душа пожелает.

стырила отсюда

 

upir-lihoy.narod.ru/Proza/princesse.htm